Живые трупы

Размещено в разделе Пьесы | Август 15th, 2012

СОРИН. (Вставая.) Неправда… Во-первых, да – это новая трактовка чеховской «Чайки»… В нашей трактовке Константин Гаврилыч вообще не стреляется. Мы с режиссером решили, что в пьесе это слишком депрессивный момент. Мы решили это удалить… Надо сказать, в финале пьесы Константин Гаврилыч у нас становится знаменитым писателем, затем нобелевским лауреатом, а затем министром культуры и президентом страны. Причем одновременно… Затем, чтобы пьеса приобрела позитивную окраску, которую так любит зритель, Константин Гаврилыч у нас становится бессмертным. Он находит эликсир бессмертия. Он хочет оживить Нину Заречную, но, увы, это уже неосуществимо. Поэтому Константин Гаврилыч поселяется на морском курорте, по утрам он бродит по берегу, подбирает мертвых чаек, оживляет их и запускает в небо… Вы увидите, это очень красиво, оптимистично!.. Но это еще не всё. Для того чтобы пьеса зазвучала современно и актуально, мы нарочно ходили по наркоманским притонам, мы находили на вокзалах бомжей, мы опрашивали пиар-менеджеров, мы просили их говорить всё, что они думают о чайке как биологическом виде, мы записывали это на диктофон, потом мы перепечатывали это на бумагу… Так рождалась пьеса. Современная версия. Созвучная данному дню… В финале вы сможете увидеть всех этих людей. Мы нарочно взяли для участия в пьесе людей с улицы – бомжей, наркоманов, футболистов, менеджеров. Мы дали им выучить текст того, что они наговорили на диктофон… Ведь только так на сцене можно действительно показать проблемы современных людей – когда выходят эти самые люди и говорят всё, что им придет в голову… Но зато потом, ближе к финалу спектакля, я вас уверяю, вы увидите самое интересное: герои «Чайки» начинают петь и танцевать! Всё это постепенно переходит в мюзикл!.. Танцуют все! Танцует даже плюшевая чайка в человеческий рост, в которую переодет артист, играющий Медведенку!.. Дело в том, что мы с режиссером считаем, что театр это, прежде всего, развлечение… Мы – я и режиссер – думаем, что Чехов в этом вопросе все-таки не дорос. Мы решили восполнить пробел… Простите… (Садится.)
КРИТИК. Что же вы сделали, уважаемый?.. Теперь мне и подавно всё известно. И я демонстративно, назло вам уйду… Впрочем, даже если бы вы ничего не рассказали, — даже не смотря на весь ваш подробный монолог, мне уже заранее было известно всё…
ШУРА. Кто ты такой, мать твою!.. Почему тебе всегда всё известно?..
КРИТИК. Уважаемый, здесь, в этом зале я, наверное, единственный, кто имеет полное право, говорить, что ему всё понятно и всё известно… Я – театральный критик… Вообще-то, я работаю в нескольких газетах. В одной из них пишу о театре… Вот собирался написать о спектакле, а теперь поеду – там, на водоканале трубу прорвало. Об этом напишу…
ШУРА. Так ты, в самом деле, знаешь всё, что будет дальше, — всё, что произойдет?..
КРИТИК. Уважаемый, кому же еще, как не мне… (Недоговорив, получает пулю в лоб, падает лицом в пол.)
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Ах!..
ШУРА. А теперь остальные!.. Приготовились?.. Я приглашаю вас в ад. В тартарары!.. Сукины дети!.. На старт!.. Внимание!.. (Стреляет себе в рот. Тело отбрасывает выстрелом.)
Внезапная полная темнота.
МУЖСКОЙ ГОЛОС. Что такое? В чем дело?..
ДРУГОЙ МУЖСКОЙ ГОЛОС. Кажется, он на рубильник свалился… Провода закоротило…
АРКАДИНА. Серой пахнет…
ТРЕПЛЕВ. Да какой там серой!.. Электрика звать нужно!..
ИСТЕРИЧНЫЙ МУЖСКОЙ ВОПЛЬ. Я понял!.. Я всё понял!.. Здание заминировано!.. Спасайся, кто может!..
Возникает постепенно усиливающийся шум, топот множества ног: зрители толпятся, падают, бегут в сторону выхода. Ничего этого не видно, слышны только крики, площадная брань.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. (Сквозь шум. Откуда-то снизу.) Встаньте с моей головы!.. Вы наступили мне на лицо! Неужели вы не замечаете?..
МУЖСКОЙ ГОЛОС. Вы можете потерпеть?.. Что я виноват?.. Здесь кругом спины! Все давят!..
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Пожалуйста, сойдите с моего лица!.. Я тоже хочу встать, уйти отсюда!..
МУЖСКОЙ ГОЛОС. Знаете что?.. Хорошо, слушайте. У меня рак костного мозга. Мне осталось жить каких-то три-четыре месяца. Но для того, чтобы прожить эти четыре месяца, для того, чтобы выйти из заминированного здания, — ради этого я не только встану вам на лицо… Я буду вытирать об ваше лицо ноги!..
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Господи, что вы делаете!..
МУЖСКОЙ ГОЛОС. …я буду топтаться по вашему лицу!..
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Ч-ч-что-о-о в-в-вы де-л-лаете-е-е!..
МУЖСКОЙ ГОЛОС. …я буду прыгать на вашем лице!.. Танцевать!..
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. (Стонет. Хрипит.)
МУЖСКОЙ ГОЛОС. В темноте можно делать всё!.. В темноте не видно лиц!.. Ни твоего!.. Ни моего!..
+ + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + +
Почти в это же самое время. Дома у Квакиных. На двух табуретках стоит гроб, в котором лежит Мать (Юры). Посреди комнаты накрытый стол, потрет матери с траурной лентой. Отец (Юры) сидит за своим столом, он задумчив, иногда пускает по желобу стальные шарики.
МАТЬ. Ко мне щас люди придут. Я договорилась… Типа поминки по мне справят… А что, может, права эта дура? Может, действительно надо типа умереть?.. Может, действительно какое-то особое удовольствие получу?.. Отец, сиди просто молчи. Делай вид, что сожалеешь… О!.. Слышишь?.. Кажись, идут… (Ложится, закрывает глаза.)
Входит толпа гостей.
1-й ГОСТЬ. Ну что? Вот мы пришли… Помянуть надо бы. Человека… Обычаи-то соблюдать надо…
2-й ГОСТЬ. Да ладно, проходи, садись… Не видишь, хозяин горем убит…
Толпа рассаживается за столом. Открываются бутылки, наполняются рюмки.
1-й ГОСТЬ. Ну что?.. Пусть земля будет пухом. Как говорится… Так, что ли, по обычаю?..
2-й ГОСТЬ. Сначала царствия небесного пожелай…
1-й ГОСТЬ. Ну… Давайте…
3-й ГОСТЬ. Все там будем…
Пьют. Закусывают.
2-й ГОСТЬ. Кутью не наварили. Риса с изюмом… Обычно кутьей поминают…
1-й ГОСТЬ. Кто ж водку рисом закусывает?..
3-й ГОСТЬ. Слушайте, а ведь при покойнике нельзя!..
2-й ГОСТЬ. Что нельзя?..
3-й ГОСТЬ. При покойнике, говорю, нельзя поминки устраивать. Когда он перед столом лежит… По обычаю – сначала похоронить надо, закопать. А потом уже обедать…
1-й ГОСТЬ. Правильно… Что ж мы?.. Пошлите, закопаем, что ли…
2-й ГОСТЬ. Надо было сразу… Кто же сначала пьет, а потом земляными работами занимается?..
1-й ГОСТЬ. Ладно, пошлите закопаем… Уважим этот дом…
Все нехотя встают из-за стола, идут к гробу.
МАТЬ. Да вы что!.. Я ж пошутила!.. Просто попробовать хотела, как это…
2-й ГОСТЬ. Так она живая?..
1-й ГОСТЬ. (Матери.) Знаете что!.. Дурачите нас, с места срываете…
МАТЬ. Ну ладно, пошутила. С кем не бывает?.. Извините тогда. Если вам этого достаточно будет… Сидите, ешьте, пейте… Я сама щас с вами сяду…
1-й ГОСТЬ. Да не, это не по-людски. Сидеть с покойником за столом и поминать… Давайте, мы вас, как надо – в гроб заколотим, на кладбище закопаем, потом придем и поедим… А потом уже назад сходим, выкопаем, и всё – и каждый домой разойдется…
2-й ГОСТЬ. Да, чтобы всё по обычаю было…
МАТЬ. Да вы… Вы что, блин!..