За стеной

Василий. Я не знаю, что лучше, что хуже. По-моему, и то и другое – дерьмо, но там хоть профессионалы, специалисты, их хоть учили чему-то. А здесь – кто? Упала на макушку сосулька, открылся третий глаз и стал врачевать. Отлично! Возложение рук на голову, энергетический массаж, гипноз… Еще неизвестно, что они с тобой делают. Замечательный такой отъем денег у населения. В газетах чего только не найдешь: профессиональная ведьма высшего разряда, сниму порчу, предохраню от сглаза, приворожу любимого… С фотографиями, телефоном. Белый маг, зубами бряк… Предскажу будущее, вылечу от всех болезней, освобожу от наркозависимости, научу экстремальной терапии. Народ не теряется. Вот уж где бизнес так бизнес. У некоторых дело поставлено на широкую ногу. Знают, на чем взять: человек в тяжелой ситуации готов на все, лишь бы не терять надежды.
Екатерина. Вот видишь, сам же говоришь, готов на все. И потом, не все же шарлатаны.
Василий. Ты можешь определить?
Екатерина. Я чувствую.
Василий (машет рукой).  Все это ты сама себе придумала. У тебя всегда было богатое воображение.
Екатерина. Пойми, лучше так, чем никак. Но в клинику я его не отдам, об этом и речи не может быть.
Василий. А я и не говорю ничего. Просто я тебя хочу предостеречь. Эта дама из тебя выпотрошит все деньги, а результат будет нулевой. Есть же какие-то настоящие специалисты.
Екатерина. Был и настоящий. Только все не то, все не то… (Словно забыв о Василии, смотрит в окно). Устала я. Иногда кажется, что это никогда не кончится. Уже две недели почти прошло, а ничего не изменилось. Что-то такое, значит, было, за что нас действительно наказывают.
Василий. Кать, брось. Никто никого ни за что не наказывает. Никому до нас вообще дела нет. Каждый выживает как может. Так что зря ты…
Екатерина. Тогда еще хуже, если никому дела нет. Тогда и надежды нет. Я могу сомневаться, отрицать, но все равно в глубине души надеешься, что высшая справедливость все-таки существует. Что все будет хорошо, потому что ты ни в чем не виновата. И тем более Валерик.

Подходит к бару, наливает рюмку и выпивает.

Василий (изумленно).Так? Это что-то новое. А тебе известно, что женский алкоголизм не лечится?
Екатерина. Только не делай вид, что тебя это волнует. На роль заботливого брата ты не тянешь.
Василий. Во-первых, не будь язвой. А во-вторых, могла бы и предложить. Что ты там такое пьешь? (Подходит к бару и рассматривает бутылку.) Ага, «Мартини». Классический дамский напиток. Сколькие на него подсели. Тем не менее грех отказываться, раз предлагают. (Наливает полный стакан и выпивает.)
Екатерина. Ты как был нахалом, так и остался.
Василий. Так, значит, не даешь денег?
Екатерина (твердо). Нет!
Василий (задумчиво). У матери тоже нет.
Екатерина. Совсем сбрендил. У нее-то откуда?
Василий. Действительно. Ну тогда я пошел. Если что, звони… Надеюсь, все-таки удастся купить мобильник. А то без него я себя чувствую человеком второго сорта.
Екатерина. Ты и есть такой.
Василий. Катька, не перебарщивай. Я ведь тоже  могу обидеться.
Екатерина. Правда?
Василий. Все, ухожу.

Уходит. Екатерина снова одна. Опять подходит к бару, берет бутылку, но тут же ставит ее на прежнее место.

Екатерина. Пойду к нему.

Сцена четвертая

Звонок в дверь. Выходит Екатерина, потом появляется Игорь.

Игорь. Был тут неподалеку и решил забежать.
Екатерина. Было бы обидно, если бы ты этого не сделал.
Игорь. Знаешь, редко к кому сейчас можно зайти без предварительного звонка. У всех семьи, своя жизнь… Все как-то по-другому, чем когда-то. Помнишь, как легко это было в юности. Не было проблемы – без звонка так без звонка. И родители не сердились. Даже приглашали подождать. Помню, я так даже подружился с отцом одного приятеля. Мы с ним разговаривали, пока приятель где-то задерживался, про жизнь и про все. И я даже хотел, чтобы приятеля не было, а только его отец. К тому же мне льстило, что он со мной как со взрослым, расспрашивает или рассказывает что-то. А теперь и я сам не уверен, что буду рад неожиданному визиту, даже если это старый приятель. Что ни говори, а беспокойство. Надо напрягаться для общения, а ты можешь быть не расположен к этому.
Екатерина. Мы все устали раньше времени.
Игорь. Почему раньше времени? Все вполне по законам природы. После сорока-сорока пяти человек уже живет как бы после жизни, вторая серия, можно сказать, для него это должно быть как подарок. Привесок к главной жизни.
Екатерина. Ну уж! Для некоторых только теперь и начинается главная. Да и старики многие вовсе не производят впечатление стариков. Вон мой дядька в Николаеве. Восемьдесят один год, запросто выпивает бутылку водки, а наутро заводит свой  «жигуленок» и едет с молодой женой на рынок. И жить ему нисколько не скучно, несмотря даже на всякие возрастные недомогания. Это у нас усталость, что правда то правда, тем более что последние годы можно считать один за два или даже три. Многие поменяли нишу, занимаются вовсе не тем, чем хотели, или наоборот – тем, чем хотели, но о чем боялись признаться даже самим себе. И все равно – наши сверстники за границей, кто успел уехать, выглядят куда лучше, чем мы.
Игорь. Про заграницу не будем. Видел я там наших. Им это переселение и вживание тоже недешево досталось. А иных уже нет, вот чего им это стоило. Болезни тоже не на пустом месте возникают, сама знаешь.
Екатерина. Ничего я не знаю. Я тут молилась, просто молилась, ничего не прося. Наверно, я не умею этого, но мне надо было к кому-то обратиться, просто… И вдруг поняла, что все равно будет так, как будет, ничего от нас не зависит, все происходит по каким-то иным законам, которых нам не  постичь. Нам же надо только учиться смиряться перед неизбежным, вот и все.
Игорь. Странное откровение. Значит, опустить руки, да?
Екатерина. Нет, не так. Надо делать все возможное, что в твоих силах, но быть готовым принять неизбежное.
Игорь. Ну что ж, максима известная.
Екатерина. Я тут вспомнила, как в детстве кормила Валерика. Он плохо ел, и я включала музыку или рассказывала ему сказку, он, заслушиваясь, открывал рот, а я ему в это время засовывала туда ложку с кашей. Между прочим, это не я сама придумала, со мной мать делала то же самое. Собственно, мы и живем точно также – завлекаем себя чем-то интересным, потому что остальное – только бремя. Тяжелое и скучное. Мы сами придумываем себе потребности, без которых вполне могли бы обойтись, но которые тем не менее привязывают нас к существованию. Я поймала себя на том, что с интересом читаю письма дядьки, про которого тебе только что говорила. Он пишет иногда матери. И знаешь почему? Потому что дядька почти ничего не сообщает о своих хворях, как многие пожилые, ни на что не жалуется, напротив, даже какие-то пустяки его продолжают волновать и радовать, все его интересует. Человек по-прежнему живет полной жизнью. А ведь восемьдесят один год!
Игорь. Да уж, возраст почтенный.

дополнительно по теме на сайте tourism.interfax.ru

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14

Новое на сайте:

• Создание ситуационных центров для театров с мультимедийными технологиями
• Купить жижу для вейпа: как выбрать качественную жидкость онлайн
• О кранах и специализированной технике
• Кровельные мембраны в Хабаровске надежное решение для кровли
• Irwin Casino
• Интернет-магазин строительных материалов для кровли
• Gizbo Casino для азартных игр
• Турниры и акции Gizbo Casino