Почитать:

Айсберг Тауматы

Без оружия

В стране водяных

Второе Средиземье

Пепел бикини
Пепел бикини 2

Сокращённый пепел бикини

День Триффидов
День Триффидов 2

Звери у двери

Жук в муравейнике

Летающие кочевники

Машина желаний

Мир иной

Бататовая каша

Огненный цикл

Пионовый фонарь

При попытке к бегству

Саргассы в космосе

Семейные дела

Совсем как человек

Трудно быть рэбой

Старые капитаны

Хорек в мышеловке
Хорек в мышеловке 2

Христолюди

Четвертый ледниковый период

Экспедиция тяготение

Экспедиция на север

Частные предположения

Мы живем хорошо!

За стеной

Камни у моря

Тройка семёрка туз

Детская

Психтеатр

А и Б

Живые трупы

Лиола

Диктаторы и уроды

Император Иван

Старый обычай

Продавец органов

Пальто из пони

8 комедий


RSS

Второе Средиземье

    Плюсы, пожалуй, перевешивают. В тысячи раз перевешивают. Но тогда почему в детстве я не слышал слов о величайшем открытии? Почему не празднуются юбилеи? Все это мне активно не нравилось. Тем более, что уже не впервые я размышляю на подобные темы. И Тойво Глумов. Главная заноза в мыслях Тойво Глумова. Та, из-за которой он и согласился на мое предложение. И из-за которой я это свое предложение сделал. Но … Но история с люденами началась гораздо позже. Во времена создания нуль-транспортировки люденов еще не было.

    Я посмотрел на Экселенца и вспомнил первую главную новость сегодняшнего дня. Индивидуальное бессмертие. Единственное, что может быть важнее нуль-транспортировки — это индивидуальное бессмертие. А я же еще не продумал до конца все то, что следует из индивидуального бессмертия. А из него явно вытекают следствия, которые должны сместить опорные точки моих оценок. Слишком много новостей.

    Я еще некоторое время думал и смотрел на безмолвствующего Экселенца и прокручивал в памяти наши разговоры с Тойво.

    — Нуль-физике был создан отрицательный имэдж — с легким вызовом сказал я. —

    Экселенц молча и печально кивнул.

    — И не одной только нуль-физике. —

    И Экселенц снова кивнул.

    — А бедный Тойво Глумов подозревал Странников — сказал я.

    Здесь мне надо прерваться и пояснить, что в те годы создание имэджей было запрещено. Это сейчас, когда в различные органы управления (кроме сугубо молодежных организаций) выбирают людей, проживших не одну сотню лет, запрет на политические имэджи не имеет смысла. Долгие годы срывают маски с человека. Да и избиратели за свою долгую жизнь немало чему успевают научиться, и чем-чем, а имэджем их можно скорее отпугнуть, чем привлечь.

    Отрицательная репутация у имэдж-мэйкинга сложилась, что естественно, после его наибольших успехов. После того, как американские специалисты создали целую науку о том, как можно создать светлый образ для предельно грязного человека или предмета. И наоборот — создать отрицательный имэдж для вполне приличного человека. Америка была богатейшей страной того времени и она же имела наиболее давние традиции выборной власти. Поэтому в науку, или, если хотите, искусство создания имэджей были брошены огромные средства. И каждый, кто хоть немного знаком с историей двадцать первого века, знает, насколько печально это закончилось и почему слово имэдж в конце концов приобрело оттенок оскорбления. Оскорбления более тяжкого, чем лжец или лицемер.

    Конечно и лицемерие и создание имэджа по сути своей есть одно и тоже. Но имэдж политику или предмету делает какой-либо клан, преследующий цели захвата власти. Т.е. создание имэджа — это сознательное и корыстное лицемерие большой группы людей. Разница между лицемерием и созданием имэджа та же, что между мелкой кражей и созданием преступной группировки.

    В принципе, разум человека позволяет, как правило, без труда разобраться в сути дела. Считается, что современный человек устойчив к имэджам. И это действительно так — но только пока не появляются какие-то новые методы или технические средства. Но опасность есть. В двадцатом веке, когда имэдж-мэйкинг только начал зарождаться, многие считали, что раз уж большая часть населения наконец освоила грамоту, обмануть народ будет труднее.

    Но тут появились новые технические возможности (газеты и радио), и хлынувшие в быстро растущие города деревенские жители оказались не подготовлены к тому, что печатное слово может лгать. В результате половина населения Земли поверила в величие и гениальность нескольких весьма жалких людей. И что странно — весьма непривлекательных внешне. Гитлер и Сталин, например, были очень маленького роста, имели ряд физических изъянов и скверный характер, да и лица их — если смотреть не парадные фотографии, ни умом ни благородством не блистали. Они могли править только через посредство сгруппировавшихся вокруг них, и как правило, тоже имевших психические изъяны людей. И оба они непрерывно отсевали из своего окружения честных, сильных и критически мыслящих.

    Когда появилось новое техническое средство — телевидение, политики типа Сталина или Гитлера уже не могли иметь успеха из-за своей нетелегеничности. На первые роли вышли люди симпатичные и обаятельные. И в то же время за мирные десятилетия, прошедшие после Второй Мировой войны в экономике был создан столь большой запас прочности, что сделанные симпатичными политиками незначительные, а иногда и значительные экономические и политические ошибки отражались на повседневной жизни людей отнюдь не сразу.

    На ключевые посты попадали люди, набирающие наибольшее количество голосов. А наибольшее количество голосов набирали имеющие лучший имэдж. А лучший имэдж имели те, чью избирательную компанию проводили лучшие имэдж-мэйкеры.

    Политическая ситуация стала напоминать литературную. Именно в те годы было открыто, что «Положительность или отрицательность литературного героя определяется не поступками героя, а отношением к нему автора». Литература и кинофильмы того времени изобиловала симпатичными мошенниками, интриганами и даже убийцами.

    Положительность или отрицательность политика тоже стала определяться его «авторами» — имедж-мэйкерами и журналистами.

    В те же годы был проведен сенсационный (но не очень широко обнародованный) психологический эксперимент — два-три испытуемых и двадцать специально подготовленных статистов должны были отвечать на некоторые простые вопросы. Испытуемые считали, что вся группа состоит из таких же как они обычных людей, истинная цель эксперимента им не объяснялась. В ходе эксперимента статисты внезапно начинали дружно давать одинаковые неправильные ответы — называть круг квадратом, желтое — синим и так далее. Оказалось, что 80-90 % испытуемых не выдерживали давления группы и начинали говорить то же, что и большинство.

    В ходе более тонких экспериментов выянилось, что более половины людей, услышав десяток раз подряд какое-нибудь не особо доказательное утверждение, начинали считать это утверждение истиной, до которой они дошли своим умом.

    Оказалось, что можно убедить человека даже в правильности утверждения, прямо противоположного его мировозрению или опыту. Правда, для этого требовалось длительное время. Вначале человека убеждали в правильности утверждений, слегка несогласующихся с его первоначальным мировозрением, потом — в правильности все более и более несогласующихся и наконец — в правильности утверждений, напрямую противоречащих его прежнему мировозрению.

Грузоперевозки: как организовать бизнес и диспетчерскую службу . Точная выкройка кресла мешка


Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37


Похожие публикации -
  • ПРОГРЕССОР УЛЫБАЛСЯ
  • ПИКНИК В МУРАВЕЙНИКЕ
  • Александр Балабченков Время Учеников — 3
  • ОТЯГОЩЕННЫЕ КОЗЛОМ
  • Сказание о Вещем Румате
  • Оставить комментарий