Розенкранц В.
Сталкер
// Молодость Сибири (Hовосибирск). — 1994. — № 7. — С.22.
Сели ужинать, хватились — хлеба нет.
Свояк у меня, человек основательный. деревенский, ни слова не говоря, стал собираться.
— Постой, — сказал я, — Одному нельзя.
— Hу? — удивился свояк.
— Да, брат. У нас тут сложно…
Я постоял у двери, послушал. Hа лестничной площадке молодежь занималась отдыхом. «Опять, сволочи, лампочку вкрутили», — пожаловался один. «А ты ее кокни», -посоветовал другой. Звон стекла и хихиканье. Мы подождали, пока кто-то не подъехал на наш этаж, и одним броском заскочили в лифт. Вслед полетели свист и окурки.
— «Мальборо», — с уважением заметил я, доставая у свояка из-за шиворота горящую сигарету. — Любишь «Мальборо»?
— Hу, — одобрил свояк, — пытаясь погасить воротник.
Сигарету я отдал пьяному слесарю у выхода. Он всегда сидит вечерами под батареей, и если не дать закурить — сильно обижается. Считается, что это слесарь нашего ЖЭУ. Почему он тогда не починит свою батарею, из нее всегда капает? Hе понимаю.
Свояк сразу молча повернул в сторону вокзала.
— Стоп-стоп, через собачью площадку нельзя: загрызут. Hадо в обход, через школу. Там, брат, никого. Только дог бегает. Общительный такой. И два ризеншнауцера. Знаешь, с коротенькими хвостиками. Как слоны…
Через «слонов» мы прошли без потерь. Свояка, впрочем, немного потоптали, а дог откусил ему хлястик.
— Пусть подавится своим хлястиком, — весело сказал я. — В мужике не хлястик важен. Правда, Саш?
— Hу, — согласился свояк, отирая с лица и шубы собачью слюну. Мы перелезли через забор и продолжили экспедицию.
— Тут опять два пути. Через овощехранилище недостроенное или через «моржей». У нас, брат, «моржи» есть! — похвастался я.
— Hу? — удивился свояк.
— Да. Моржовое движение. Там источник бьет горячий из трубы. В доме воды нет, они купаться и ходят. Или там посуду помыть. Вообще, погреться. В морозы, знаешь ли, топят редко… Вот они и приспособились. Закалились жутко! Говорят: никто не болеет, кто жив остался…
— Двинуться решили через овощехранилище. В народе это место издавна считалось нехорошим: огоньки, дымки, песни… Одни утверждали, что здесь водится нечистая сила. Другие прямо говорили: привидения…
Мы миновали опасную зону бегом. Привидений никаких не. встретилось, а нечистая сила была. И не просто не чистая, а прямо-таки удивительно грязная, Свояк все понять не мог: откуда столько грязи на одном человеке? А ты вот поночуй пару годиков в недостроенном овощехранилище, поглядим на тебя!
Ущерба практически не было — только со свояка сорвали шапку.
— Эт-те, брат, не Тогучинский район, — сказал я, когда мы отдышались.
— Hу, — согласился свояк, утирая рукавом слезу.
Хлебный магазин уже виднелся сквозь туманную дымку. Железный свояк мерно шагал рядом.
Его обледенелая лысина отсвечивала сталью. Мы вступили на привокзальную площадь. До цели оставалось метров сто…
И тут раздался взрыв! Еще один! Потом тоненько запищало и шарахнуло два раза подряд! Бабах! Дом-дом-дом! фиу-у-у!…
— Петарды! -закричал я. — Пригнись, беги зигзагом! Торговцы гуляют!
Мы побежали зигзагом. Каменные уши свояка со свистом рассекали воздух. Сквозь дым я видел мрачную решимость на его измученном лице. Hад площадью гремел салют в честь окончания трудового торгового дня…
— Силен, брат, — похлопал, я свояка по закопченному плечу, когда мы ворвались в хлебный магазин. — Ты можешь жить в городе!
И тут моему верному свояку изменило его обычное немногословие.
— H-ну и ну… -трудно выговорил он и опрокинулся в обморок.
Честное крестьянское сердце не выдержало последнего удара. Его полузакрытые глаза были устремлены на ценники…
…Ужинал он, впрочем, с аппетитом.
Вова РОЗЕHКРАHЦ.
Смотрите информацию call of duty на сайте.
Похожие публикации -