— Пожалуй, пожалуй… — Бурханов перебрасывает на столе несколько листков. — Нет, — решительно говорит он. — Даже в таком, неготовом виде все это выглядит достаточно убедительно. Меня ты, во всяком случае, заразил… — Он смотрит на Андрея. — Собирайся в Душанбе. Будешь докладывать. На подготовку — неделя. Хватит? Умное, сильное решение… И вот еще что: в Москве имела место коллегия министерства, им там задали перцу, и они клятвенно обязались выделить Чордаре средства на соцбыт. Одно к одному, не так ли? — Бурханов смеется, смотрит на часы и спохватывается. — Вот так-так! Надо ехать…
— Может, у меня заночуешь?
— Нет. В двенадцать у меня разговор с Москвой, надо подготовиться. Слушай, а не пора ли этому молодому Гаюрову на партийную работу?
Андрей качает головой.
— Не получится, товарищ Бурханов. Я уже пытался склонить его… парторгом в механические мастерские. Нипочем не соглашается парень.
Бурханов глядит вопросительно.
— Камил, — объясняет Андрей, — рабочий класс божьей милостью. С великолепно развитым пролетарским, коммунистическим мироощущением. Он и без того делает больше, чем иной освобожденный партработник… Это у него в крови, что ли… Спокойно, без всякого напряжения… Ему это даже в заслугу неловко ставить — так все легко у него выходит…
Бурханов пожимает плечами.
— Ладно, — произносит он. — Там увидим… Эх, и о делах на стройке поговорить не успели… да еще школа ваша… Впрочем, скоро увидимся, тогда обо всем заодно… До свидания, Андрей. Помни: через неделю…
У дверей квартиры Айши останавливается Баир — в мягком сером костюме, в мягкой шляпе, с огромным букетом в руке. Стучит. Слышен стук женских каблучков, дверь открывает Айша в домашнем платье. Глядит, не узнавая, затем глаза ее расширяются.
— Вы?
— Здравствуйте, Айша, — произносит Баир, снимая шляпу.
— Сафаровна… — холодно поправляет Айша.
— Что? Да, конечно… Виноват. Вы разрешите?
Айша колеблется.
— Я всего на несколько минут, — говорит Баир.
Айша пожимает плечами, отступает в прихожую.
— Прошу…
Они входят в прихожую, Баир кладет букет на столик, вешает шляпу.
— Сюда…
Она вводит его в небольшую комнату, жестом указывает на стул. Он садится, Айша остается стоять. Тогда он тоже встает. Некоторое время они молчат.
— По какому случаю ко мне? — осведомляется Айша.
— По случаю дня рождения.
Айша поднимает брови.
— По случаю дня рождения? Но мой день рождения не сегодня. И даже если бы…
— Зато мой день рождения сегодня, — тихо говорит Баир. — И я решил сделать себе маленький подарок.
— Не понимаю…
— Решил доставить себе удовольствие взглянуть на вас. Вы прекрасны, Айша… Сафаровна.
— Благодарю вас, — говорит Айша. — И если вы… уже доставили себе удовольствие… — Она демонстративно смотрит на часы. — Простите, мне некогда.
— Мне тоже. Меня гости ждут.
Но он не двигается с места и смотрит на нее. Она осторожно отступает за столик, стоящий посередине комнаты.
— До свидания, — говорит она.
— Слушайте, Айша Сафаровна, — говорит вдруг Баир. — А если я…
— Да?
— Если я сейчас же, прямо отсюда, по телефону дам распоряжение с завтрашнего дня форсировать строительство вашей школы… вы согласитесь быть в числе моих гостей?
Айша закусывает губу.
— Простите, Баир Гаюрович. У меня нет телефона. И кроме того, мне некогда. Я спешу.
— Понимаю. На свидание. Вы отдали сердце этому сопляку… моему племяннику?
— Это вас не касается.
Баир вздыхает.
— Если бы не касалось! .. Хорошо, я ухожу. Завтра я еду в Душанбе, вызывают в Цека. Пожелайте мне хоть удачи, Айша Сафаровна.
— Нет.
— Нет? Почему?
— Я не знаю, зачем вас вызывают в Цека, — спокойно говорит Айша. — Но ваше дело — неправое дело.
Баир слегка кланяется и выходит. В прихожей он берет шляпу и несколько секунд стоит перед зеркалом, словно бы примеряя ее.
— Не забудьте, пожалуйста, цветы, — напоминает Айша.
— Подайте, пожалуйста, — говорит он, не оборачиваясь.
Айша берет букет и протягивает ему.
— Спасибо, — произносит он почти торжественно. — Вот это поистине королевский подарок к дню рождения — получить цветы из ваших рук.
Он приподнимает шляпу и выходит. Айша, стиснув зубы, с силой захлопывает за ним дверь.
Дворик Гаюровых. Ранний вечер. На суфе — забытая шахматная доска, рассыпанные фигуры. Рядом с доской сидит, угрюмо сгорбившись, Камил и слушает перебранку между отцом и Халилом Шакировым. Бинта на его голове уже нет, виден заживший шрам у правого виска. Вахид и Халил стоят друг против друга посередине дворика, ощетиненные, злые, готовые вцепиться друг в друга.
— А я говорю тебе, — рычит Халил, — что твой Баталов и твой Камил — саботажники! Я прямо в глаза им говорю — саботажники и пустые фантазеры! И пусть они поостерегутся! Да ладно, Камил — пыль, бригадиришка какой-то, с него взятки гладки… но уж с Баталова твоего министр голову снимет, если он не уймется!
— Ты лучше о своей голове побеспокойся, — хриплым от бешенства голосом отзывается Вахид. — Ты подумал, что вы с твоим Баиром делаете? Кишлак загадили, людей измучили… На чужих горбах в рай въехать собрались?
— Ты это брось! Мы строительству служим! Народу служим!
— Министерству вы служите, а не народу! И даже не министерству, а самим себе… Я-то не забыл, а ты вот помнишь ли? «Кончится стройка орденок на грудь, шляпу в руку и — привет…»
— Да хоть бы и так! Все равно, всем известно: Баир — великий гидростроитель, а я — бог в снабжении… Что Баир в строительном деле, то я в снабжении… И мы оба делаем великое дело… не то, что ты… как был работягой на гидрушке, так и остался… неудачник! Мы с Баиром, по крайней мере…
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Похожие публикации -