Лиола

Тетушка Кроче. Не пойму я, что у вас на серд­це. Сказали бы прямо! Вижу, сердитесь вы на меня…
Дядюшка Симоне. Да нет, не сержусь я на вас, сестрица… Я на самого себя сержусь!
Тетушка   Кроче.   Что  поторопились?
Дядюшка Симоне. Вот, вот! Что поторопился.
Тетушка  Кроче. Почему же это?
Дядюшка Симоне. Почему? Мало вам, что я та­кую тяжесть на сердце ношу? Заходил ко мне вчера кум, Кола Рандизи…
Тетушка   Кроче.   Я  видела,   он  тут  проходил…
Дядюшка Симоне. Говорил он с вами?
Тетушка   Кроче. Нет, мимо прошел.
Туцца. Теперь все мимо нас проходят!
Дядюшка Симоне. Они проходят мимо, дитя мое, потому что меня видят, и думают… думают они то, чего, слава богу, нет и не было. Совесть наша чиста. Од­нако, по видимости…
Тетушка Кроче. Ладно, ладно, братец… Это мы все знаем… Надо было ожидать от этих завидущих!
Дядюшка Симоне. Мимо вас они пройдут, а мне потом глаза колют, сестрица.
Тетушка Кроче. Ну, ладно, так что ж вам ска­зал этот ваш Кола Рандизи, чтоб ему пусто было?
Дядюшка Симоне. Пришел он ко мне и гово­рит: «Черт бы ее побрал, эту спешку!» — вот что! Пря­мо при жене сказал: был, дескать, такой случай, когда не то что на пятый — на пятнадцатый год детей имели!
Тетушка Кроче. О-о! Что ж вы ответили, хотела бы я знать? На пятнадцатый, значит, год? Шестьдесят да пятнадцать — сколько будет? Семьдесят пять, думаю. В шестьдесят, значит, нету, а к семидесяти пяти будут?
Дядюшка Симоне. А кто вам сказал, что в шесть­десят нету?
Тетушка Кроче. Так уж выходит, братец.
Дядюшка Симоне. Нет, сестрица. Не так вы­ходит. Э-э… (Не знает, говорить ли.)
Тетушка Кроче. Что?
Дядюшка Симоне. А то, что и в шестьдесят есть.
Тетушка Кроче. Как?
Дядюшка Симоне. Да уж так.
Тетушка Кроче. Неужто жена?
Дядюшка Симоне. Сегодня утром призналась.
Туцца (кусает руку). А-а!.. Лиола!
Тетушка Кроче. И до вас добрался!
Туцца. Вот почему эти гадюки радовались! «Кто ищет — найдет, кто хочет — добьется».
Дядюшка Симоне. Ну, что теперь говорить, что говорить!..
Тетушка Кроче. А вы и поверили, что ребенок от вас?
Туцца. Лиола! Лиола! Меня обрюхатил и ее обрюхатил, мерзавец!
Дядюшка Симоне. Что теперь говорить…
Тетушка Кроче. Как же вы за женой не догля­дели, дурак вы старый?
Туцца. Говорила я вам! Сто раз говорила — береги­тесь Лиола.
Дядюшка Симоне. Вы потише, нечего тут про Лиола болтать! Когда жена тебя в том же обвиняла, я ей велел молчать. А она ведь правду говорила!
Тетушка Кроче. А теперь, значит, неправда? Про жену про вашу, значит, неправда, козел вы старый?
Дядюшка Симоне. О-о, что это вы, сестрица? Хотите, чтоб я подумал…
Тетушка Кроче. Да ну вас, честное слово! Будто уж мы не знаем…
Дядюшка Симоне. Что — не знаем?
Тетушка Кроче. А то, что вы сами знаете по­лучше других!
Дядюшка Симоне. Я-то знаю, что с дочкой ва­шей у меня ничего не было. Все моя доброта! А с же­ной — это уж я сам, это уж сам!
Тетушка Кроче. Как же, четыре года впустую бились! Спросите, спросите-ка лучше, кто это с вашей женой…
Туцца. «Доброта»! И как только совести хватает!
Тетушка Кроче. Да уж! Перед всеми похвалялся, перед женой перед собственной похвалялся, что от него ребенок! Другого чего не может, так хоть похвастаться!
Туцца (меняя тон, резко). Ладно! Будет! Поорали и хватит! Хватит вам!
Тетушка Кроче. Нет уж, дочка дорогая! Хочешь, чтоб я это все так оставила?
Туцца. А что вам еще делать? Он моего — и то признал. Что ж, думаете, он собственной жены ребенка за своего не признает?
Дядюшка Симоне. Да он мой!  Мой он!  И горе тому, кто против моей жены хоть слово скажет!..
В глубине сцены появляется Мита, она в прекрасном настроении.
Мита. Что это вы расшумелись?
Туцца.  Иди  отсюда,   Мита,  иди  лучше  отсюда,  не ты меня!
Мита. Я, Туцца? Ну что ты! Чем я тебя довожу?
Туцца (кидается на нее). Уберите ее отсюда! Убе­рите ее отсюда!
Дядюшка Симоне (удерживая ее). Эй, эй! Ты при мне-то не очень!
Тетушка Кроче. И как у нее совести хватило сюда явиться? Убирайся! Иди отсюда!
Мита (мужу). Подумайте, она еще о совести говорит!
Дядюшка Симоне. Не мешайся ты в это дело, жена. Иди-ка лучше домой. Я уж тут -сам управлюсь, за тебя постою.
Мита. Нет, подождите! Хочу я напомнить Туцце ста­рую пословицу: «Не тот победит, кто раньше выйдет, а тот, кто раньше придет». Что говорить, я запоздала, а все ж не проиграла. Ты первая в дорогу пустилась, а я тебя перегнала.
Туцца. На той же дорожке меня перегнала!
Мита. Нет, миленькая, не на той! Моя дорожка пря­мая, честная, а твоя-то — кривая!
Дядюшка Симоне. Не волнуйся ты, не растрав­ляй себя, женушка! Они нарочно тебя дразнят. Иди от­сюда. Иди домой.
Тетушка Кроче. Нет, вы поглядите! Нет, вы по­слушайте! «Женушка», а!
Туцца. Да, ты права, Мита! Права! Ты меня пере­хитрила. У меня — слова, а у тебя — дела.
Мита. Слова? Что-то не похоже!
Тетушка Кроче. Слова,.слова. Тут обману не бы­ло. Это ты обманом своего добилась, хоть с виду все и честно.
Дядюшка Симоне. Да перестанете вы или нет?
Тетушка Кроче. Видишь? Твой муж за тебя за­ступается, верит обману твоему. А моя дочка не врала, дядю своего не надувала. Она ему в ноги бросилась, пла­кала, все равно как Мария Магдалина!
Дядюшка Симоне. Это верно! Это верно!
Тетушка Кроче. Вот, слыхала? Сам признает. Он-то всему и причина, все зло от него, как он перед то­бой похвалялся и перед всей деревней…
Мита. А вы что смотрели, тетушка Кроче? Ай-ай-ай-ай! Чести дочкиной не пожалели! И верно, весь обман из-за мужа моего. Богатый он, вот вы честью своей и по­ступились, чтобы его богатством попользоваться!
Дядюшка Симоне. Да будет вам! Будет вам! Бу­дет! Чем попусту браниться, поищем-ка лучше выхода, ладком, все вместе. Все ж одна семья!
Тетушка Кроче. Выхода? Какого вам еще выхо­да, старый вы болван? Сами ищите, сами! Натворили бед, опозорили мне дочку из-за хвастовства своего!
Дядюшка Симоне. Я? Мне про своего ребенка думать положено. А про вашего пускай его отец думает. Вряд ли он при мне посмеет отрицать, что это не его ре­бенок.
Туцца. Который?
Дядюшка Симоне (вопрос поразил его, как удар в спину). То есть как это — который?
Мита (быстро). Твой, миленькая, твой! Какой же еще? У меня муж есть, меня подозревать нечего.
Дядюшка Симоне (Туцце и тетушке Кроне). Да перестанете вы или нет? Моя жена меня осчастливила, не годится портить ей кровь вашими криками. А с Лиола я сам поговорю.
За сценой все ближе поют крестьяне, возвращающиеся с вино­градников.
Туцца. Ну — нет! Не говорите вы с ним обо мне, вам же хуже будет!
Дядюшка Симоне. Выйдешь за него, все по спра­ведливости получится. Он и тебе положение даст и ребен­ка твоего узаконит. А уговорить его я берусь. Все ему ска­жу, что сердце велит. Вот он идет! Оставьте меня с ним, я и поговорю.
Появляются крестьяне и Лиола. Они поют песню сбора  винограда. Входят под навес; видят Миту, дядюшку Симоне, лица Туццы и тетушки Кроче; останавливаются и замолкают. Только  Лиола несет свою корзину к окну сарая и поет как ни в чем не    бывало.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

Новое на сайте:

• Рыболовный магазин
• Как стать менеджером по продажам в Moscow Business School
• Представляем стоматологическую клинику «Новый Век»
• SELENA GROUP: Эффективные IT-решения для вашего бизнеса
• всябронь.рф
• Секреты эффективной многозадачности: овладение искусством для достижения цели
• лед экраны для помещений
• Питер Online