Почитать:

Айсберг Тауматы

Без оружия

В стране водяных

Второе Средиземье

Пепел бикини
Пепел бикини 2

Сокращённый пепел бикини

День Триффидов
День Триффидов 2

Звери у двери

Жук в муравейнике

Летающие кочевники

Машина желаний

Мир иной

Бататовая каша

Огненный цикл

Пионовый фонарь

При попытке к бегству

Саргассы в космосе

Семейные дела

Совсем как человек

Трудно быть рэбой

Старые капитаны

Хорек в мышеловке
Хорек в мышеловке 2

Христолюди

Четвертый ледниковый период

Экспедиция тяготение

Экспедиция на север

Частные предположения

Мы живем хорошо!

За стеной

Камни у моря

Тройка семёрка туз

Детская

Психтеатр

А и Б

Живые трупы

Лиола

Диктаторы и уроды

Император Иван

Старый обычай

Продавец органов

Пальто из пони

8 комедий


RSS

Детская

МАТЬ. Чего б это ему не вернуться, глупая ты гусыня!
ОТЕЦ. Я тебе, Мария, покажу канарейку… Она говорит «дер»…
МАТЬ. Не лезь ты со своей канарейкой!
ОТЕЦ. «Дер!»
МАТЬ. Гавкаешь на канарейку, как умалишенный! Мария… Мы тебя любим, наверное, тебе этого мало…
ЛИДА. Ясное дело, любим… Только все будто сговорились, никто здесь не разговаривал, никто и ни с кем, ну да, конечно, супы такие вкусные, иногда и окно открывалось, когда дождь шел, но до этого, мама, никому дела не было, духу не хватало высунуться в окно просто так, и чтобы все вырвалось наружу! (Марии.) А то, бывало, такая мерзость нахлынет, что прямо во сне бы тебя задушила! Само собой, здесь кисонькой не называли… Но отец был милый, хлопал себе веками и смотрел вечерние новости. Я ж с детства не помню ничего, кроме этих век! Хлоп, хлоп… А в Гане бомбы падали, или где там, вроде, в Гане… (Марии.) А ты тут теперь пялишься, пялься, пялься, мне все равно. Ты ведь всю жизнь пялилась, и что с того, что ты все еще красивая? Есть и другие, тоже красивые, когда их фотографируют, у них глаза влажные, как будто от слез…
МАТЬ. Что за разговорчики такие, Лида, ты понимаешь, что говоришь? Что же, у вас плохое детство было? Разве вы в зоопарк не ходили, малиновое, фруктовое, ореховое мороженое, и каждое воскресенье на бегемотов смотреть! И опрятные вы были, на трамвае в центр, и зубы вычищены, так вот было… Мария, а ты ничего не скажешь?
Мария встает.
Куда ты опять? Назад идет, Виктор, мигом туда, займите комнату!…
ЛИДА (Виктору).  Чего ждешь? Мария, пожалуйста, не уходи. Объясни же нам… Стоит ли об этом говорить,  но как часто ты мне была нужна, мыло, тени для век… Улыбка, вот что мне было нужно от тебя, от тебя одной… Не уходи, прошу, я рассердилась, больше не буду, нет, мама права… Все пройдет, боль пройдет, боли столько не бывает… Пройдет, точно… Пройдет, потому что я очень-очень злая… Мария, не уходи. Пожалуйста, побудь с нами.
МАТЬ. Как будто и не слышит! (Марии.) Как тебя после этого не ненавидеть, она, наверное, еще девушка, толчется тут с нами… Марушка, не уходи… Отец, останови ее, не может же она всю жизнь делать все, что ей заблагорассудится! Так нельзя… Нельзя так… Мамы старые и глупые, но немного уважения заслужили… От своих дочерей заслужили… Я дома ночевала, Ирка тут наговорил всякого, но я не такая, как другие мамы, что танцуют… бал пожарников, бал Красного креста…
ЛИДА.  В последний раз тебя прошу, Мария, побудь здесь с нами, можно хоть раз поговорить… Скажи же что-нибудь…
МАТЬ. Она не разговаривает, совсем не разговаривает, только вот так смотрит прямо в глаза, будто глаза что-то значат! И так искоса, точно, искоса, будто меня в чем-то упрекает! Видите?
Мария смотрит на мать и садится.
Пора бы тебе, отец, что-нибудь сделать, обнять ее, надавать по щекам, ну, это не сразу, всю жизнь ничего не делаешь, только на работу ходишь, сколько шуму из-за этой работы, а то, что у меня цветы сохнут, в муке жуки завелись, это, конечно, ерунда, но как она смотрит, ну, Марушка, что ты хочешь, почему ты снова к нам вернулась, ты нам что-то хочешь сказать, сказать, да… Отец, сделай что-нибудь… Торт вот от Дласека, из центра… Ну что ты на меня, Марушка, смотришь, меня здесь нет, что ты, что ты, я к Бете уехала, помнишь Бету? У нее нога некрасивая. Ее на ярмарке в Градиште дог укусил, был такой тарарам, вы маленькие были, для вас тарарам – это событие! И зубы красные от сладкой ваты, что ты, меня здесь нет, и Ирки здесь нет, он с Пепиком уехал куда-то в Спиш, убьют его там венгры, хотя, кто его знает, где этот Спиш…
ОТЕЦ. Послушай, что ты вытворяешь? Рехнулась, наверно… Садись, Мария. Иди, сядь и скажи нам, что тебя мучает. Мама расстроена, ты столько лет взаперти… Ты должна понять… Я ей все время говорю… Взаперти — и пусть. Это все воспитание, мать, воспитание, это ад, Мария, игрушки должны быть в углу, игольница на шкафу…
МАТЬ. Что ты мелешь, отец! Пусть она на меня так не смотрит, здесь же Виктор, да, Виктор, куда вам к Бете ехать, вы даже у дверей не постояли, и Ирка убежал… Эта детская и Лидина тоже, да, Лида? А теперь она вся твоя, уже столько лет твоя… Все эта детская… Мы спокойно могли жить в одной комнате, поместились бы, почему же нет, вон Бета с Ростей тоже так жили, но мы же все для детей, для деточек, и книги покупали…
ЛИДА (Марии).  Что же ты хочешь? Зачем пришла? Ну, говори! Виктор, мигом в комнату и, ради Бога, закройся на замок! Теперь детская будет наша, и пусть она спит где хочет…
ВИКТОР. Погоди еще, спокойнее…
ЛИДА. Думаешь, она что-нибудь скажет? Ну что смотришь, как Офелия…
МАТЬ. Что ты опять, Лида, несешь! Офелия, откуда нам знать, кто это такая… Виктор, мигом туда, займите место, чего вы ждете.
ВИКТОР. Нельзя же так просто… Так ведь нельзя…
ЛИДА. Как это нельзя? Ты же завтра уедешь, завтра тебя уже здесь не будет, ну так давай!
МАТЬ  (приходит в себя). Ты нарочно, Мария, да? Закусила губы и молчок. Но почему, Марушка, почему? Пять лет ты с нами не разговаривала, ладно, ладно, мало ли что, но ты же не можешь нас в этом обвинять, ведь это я тебе купила заколку, что у тебя в волосах, Боже мой, ведь это заколка с ярмарки в Градиште!..
ЛИДА. Что ты все про заколку, мама…
Мария медленно встает.
МАТЬ. Куда ты опять? Погоди, погоди, Марушка, погоди. Не уходи, не в торте дело, дело вообще не в торте, шоколад все равно не настоящий… Скажи нам… только… что Ирка натворил! Мы только и знаем, что он из армии сбежал.. Ну же, очень тебя прошу… Не смотри на меня так, это твое молчание ужасно, взгляды ужасные… Но я рада, что они есть, я страшно рада, что они есть, Марушка, что ты смотришь, ты же пришла к нам, сегодня тебе тридцать, уже тридцать лет… Не уходи, ну же, отец, скажи ей что-нибудь… Я уж не знаю, не знаю…
ОТЕЦ. Мария, сядь же… Села бы, сказала что-нибудь… Вот только что… Как сказать? Мы уже старые.
МАТЬ. Старые? Какие такие старые, ведь Лида с нами разговаривает, Ирка никогда бы такого не сделал, они нам, между прочим, все всегда говорили! Слышишь, Мария, все! Ирка из армии к нам убежал, слышишь, к нам! Куда ему еще идти? Ну пожалуйста, что он тебе сказал… Обидел он кого-нибудь?
ЛИДА (в отчаянии Марии). Это гадко, слышишь, ты гадкая, гадкая! Ненавижу тебя… Потому что… Это не горе, горе мне знакомо, это когда пальцы сжимаются, лак не слезет, он стойкий… Я тебе всегда доверяла, сколько всего я тебе хотела рассказать, показать, похвастаться… Но ты уже пять лет там, ни разу ничего не сказала… И теперь я хочу только одного, чтобы ты сделала пару шагов в спальню и больше никогда ничего, никогда, никогда ничего…
МАТЬ. Ну хоть это-то сделай для Лиды. Она глупая гусыня, она спокойная и хорошая, но у нее дикий нрав, что ж ты хочешь, ей восемнадцать… Красота еще не все! Это ничего, я тоже была красивой, очень красивой, а вот видишь, жизнь жалкая, напрасная, ползет мимо меня…
Мария встает и уходит.

смотреть тут . Подробная информация жалюзийные ворота для забора на нашем сайте.


Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11


Похожие публикации:
  • Писателю-фантасту Виктору Пелевину исполнилось 50 лет
  • Борис Стругацкий поздравил экс-сотрудника ЮКОСа Алексея Пичугина с юбилеем
  • Пить за рулем — играть со смертью.
  • Пальто из пони
  • Гадкие лебеди

  • Новое на сайте:

    Оставить комментарий